Судьба ветерана
8-й ОИПТ - 30-й ОИПТА бригады
Съедина Александра Николаевича
 (продолжение)
 

«Перед битвой я получил две плохие новости. Первая - мой родной Белгород снова захватили фашисты...»     Недолгой оказалась радость белгородцев: противник, сосредоточив на узком участке фронта численно превосходящие силы, оттеснил советские части за Северс кий Донец и снова 18 марта овладел Белгородом.     «И вторая - под Сталинградом погиб мой отец, Николай Данилович Съедин...»      Сталинградская битва - самое крупное сражение Второй мировой войны. Захват Сталинграда Гитлер считал символическим актом, ведь город носил имя самого Сталина. Более полугода (17 июля 1942 г. - 2 февраля 1943 г.) продолжалась оборона Сталинграда. Тысячи солдат полегли на полях сражений, но город ВЕЛИКОГО Сталина не сдали.     «После этих тяжелых новостей желание разгромить немцев во мне троекратно усилилось. И вот 5 июля 1943 года началась битва на Курской дуге. Немецкие войска, в основном танковые части, двинулись на штурм наших обороните льных рубежей. Основной нашей задачей было не пропустить ни одного танка врага. Хоть ни одного человека не останется, ни одной пушки, но танк не должен пройти. На нашу батарею, которая стояла в районе Прохоровки шли до 10 танков: «тигры», «пантеры», «фердинанды» и бронетранспортеры с пехотой. Мне, как командиру радиосвязи нужно было в этих адских условиях обеспечить бесперебойную связь с другими батареями и со штабом полка. Я как мог справлялся с поставленной задачей. С воздуха на батарею обрушились пикирующие бомбардировщики, они сбрасывали бомбы и снова улетали за новым запасом. Все кругом заволокло дымом, стало как ночью темно, и в это время танки навалились на батарею. Все на батарее от командира до солдата выкатили пушки из укрытий и открыли огонь по противнику. После первых же выстрелов два танка были подбиты. Через некоторое время были подбиты еще четыре танка, остальные повернули назад, на друг ую батарею, где были полностью разгромлены. Кроме танков на батарею шла пехота, с нею также вели борьбу. Все: связисты, радисты, разведчики, бесстрашно расстреливали их из пулеметов, автоматов, и бой был выигран. Вспоминаю этот бой и думаю: «Ведь никто из солдат не дрогнул и не отступил. Какие люди были тогда!»  В июле ожесточенные бои были по всему фронту, наш полк перебрасывался из одного места в другое. Там где была танковая опасность, там были наши артилле ристы. Наступление немцев сорвалось, они были полностью разгромлены. И наши части перешли в решительное наступление, и уже 5 августа вместе с пехотными подразделениями и наш 1846 артиллерийский полк ворвался в Белгород. Целый день шел кровопролитный бой в городе, за каждый дом, за каждую улицу, и к вече ру немцы были разбиты. Батареи полка стояли на Харьковской горе и обстреливали отступающего противника. С горы мы видели город в дыму и огне, но это был у же Белгород СВОБОДНЫЙ!»     Поздно вечером по радио был передан приказ Верховного Главнокомандующего. В приказе говорилось: «Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, двадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий. И голос праздничных орудий В сердцах взволнованных людей Был отголоском грозных буден, Был громом наших батарей. И каждый дом и переулок, И каждым камнем вся Москва Распознавала в этих гулах - Орел и Белгород - слова. (А. Твардовский)     «С этого знаменательного дня, когда мы освободили Белгород и Орел, артиллерийские салюты в честь побед Советской армии стали традиционными. А Белгород и Орел назвали городами первого салюта. С тех пор день 5 августа - всеобщий праздник белгородцев и орловчан.» Отвага, доблесть, мужество - нетленны Россия не забудет никогда О том, как мы из вражеского плена Свои освобождали города. Останется в веках сиять и эта дата - День августа. Пожаришь дым и гарь. Она штыком Советского солдата Записана, как праздник, в календарь. (автор неизвестен) «Когда бой закончился, мы вдвоем с братом отпросились у командира батареи и побежали узнавать , как там родные. Бешено колотилось сердце, в голову лезли р азные дурные мысли. Вот прибежали мы на знакомую улицу и... о ужас, одни руины,  дома нет, одна труба торчит. А на том месте, где у нас был сад, две могилки. «Г де все? Чьи это могилки?» - только об этом я и подумал, увидев эти развалины. Мы бежали по пустынной, дымной улице, в надежде найти хоть кого-нибудь. На наш е счастье увидели бывшего соседа. Он - то и рассказал нам, что немцы насильно эвакуировали большинство мирного населения. Довезли их до Днепропетровска, а там наши освободили. А сейчас кто как добирается из Днепропетровска до дому. Вернулись мало кто. Поэтому в городе так народу не много. Я с замиранием сердца спросил о матери и сестре. Он ответил, что они в городе, пристроились у знакомых на улице Октябрьской. Мы побежали туда, нашли их. Обнялись, целовались, расплакались. Мать сильно постарела, на лице стало больше морщин. А сестра подросла, но худющая стала прехудющая. Я спросил их о бабушке с дедушкой. Мать, не сдерживая слез, рассказала, как вначале их с сестрой пытались угнать в Германию. Стариков же брать не стали: они им были не нужны. Старики остались в до ме одни. А через некоторое время, по рассказу соседа, на дом сбросили бомбу. Соседи их и похоронили рядышком...    Трудно было расставаться с родными, но так как мы отлучились ненадолго, пришлось быстро возвращаться в часть. После этой встречи я долго не мог заснуть.»

назад

вперед